Облака 21.07.2015

ОБЛАКА

21.07.2015

В эфире программа «Облака»...

Это передача о заключенных, для заключенных и для всех тех, кому не безразлична их судьба.

Здравствуйте. У микрофона Ирина Новожилова.

Получение общего и профессионального образования, в соответствии с российским уголовно-исполнительным законодательством, входит в число основных средств исправления осужденных. В то же время, есть примеры, когда осужденные поступают и успешно получают среднее профессиональное и высшее образование дистанционно. Профессии, по которым предлагают обучаться некоторые учебные заведения, очень привлекательные - это Юрист, Экономист, Менеджер, Государственный и муниципальный управляющий, Психолог.  Когда человек находится в условиях закрытого учреждения, такие возможности приобретают для него особый смысл и ценность, выходящую далеко за рамки получения  той или иной специальности. Образование помогает личности развиваться во всех отношениях. У микрофона президент Первого образовательного канала СГУ Петр Карпенко:

Всегда считалось, что историческая миссия образования это передача знаний от поколения к поколению и накопления этих знаний путем каких-то научных разработок, научных изысканий и так далее. Но последние изыскания говорят на тему того, что образование влияет и на физиологию и на материальное благосостояние человека, а также на экономику и развитие государства. И, наверное, не все знают, что образованные люди имеют лучшее здоровье и дольше живут.

Еще в 2005 году было подписано соглашение с Федеральной службой исполнения наказаний об организации учебных площадок на территории колоний. Опыт прошедших лет оказался исключительно положительный, особенно, для успешной социальной адаптации осужденных после освобождения. Это подтверждается исследованиями ученых, проведенных, например, в Самаре, которые показали, что уровень рецидивных преступлений среди лиц, получивших высшее образование, на порядок ниже, чем среди основной массы заключенных. Продолжает Петр Карпенко:

Кроме того, люди, которые учатся в колониях, они работают – учиться иногда труднее, чем работать  кайлом каким-нибудь или на лесопилке. И не все это понимают, это действительно победа над самим собой – получение знаний и так далее. Я думаю, что в этом и есть наша социальная нагрузка, социальная обязанность… так что я думаю, что это все на пользу нашему обществу…

Любое благое начинание, однако, не обходится без сложностей. Возможности организаций, предоставляющих дистанционное обучение, ограничены финансовыми условиями, в которых они существуют. Ведь эти организации – негосударственные и вынуждены сами зарабатывать средства на свою деятельность. А, следовательно, и для осужденных предоставляемые ими образовательные услуги небесплатны и сравнительно недешевы.

Мы -  структура негосударственная, живем на собственные доходы – кто будет платить за обучение осужденных?! Ну, в основном, они сами платят, но – то здесь прозвучало какие зарплаты у осужденных – так, особенно, не разбежишься, на сигареты бы хватило. Поэтому, в основном, конечно, платят их родители. Но, вы же понимаете, что осужденные, в основном, из неблагополучных семей, из благополучных семей редко попадают – есть проблема. Но мы, со своей стороны, стараемся сделать стоимость обучения, именно для осужденных, как можно меньше, потому это больше социальный проект, чем коммерческий. И даже такое практикуем: мы особо одаренным студентам из числа осужденных предоставляем гранты на бесплатное обучение – я вот лично вручал в Самаре и в женской колонии грант, и в мужской колонии и юноше, и девушке, которые отбывают наказание, но проявляют большие способности.

Дистанционная форма обучения это сравнительно молодая форма образования. Всем нам хорошо известны очная – дневная и вечерняя,  и заочная формы обучения. Целевая группа для дистанционного обучения – это те люди, которые не имеют возможности приезжать в учебное заведение хотя бы время от времени на занятия и экзаменационные сессии. Сюда входят, например, инвалиды-колясочники. Кроме того, эта форма идеально подходит  для обучения людей, которые хотят повысить квалификацию, никуда не выезжая  с места жительства или находясь в местах отбытия наказания. У микрофона Петр Карпенко:

Эта форма обучения, которая основана на новейших достижениях телекоммуникационных технологий, с использованием всех вот этих возможностей, с возможностью обучения онлайн, с возможностью – теперь уже это, слава богу узаконено – с возможностью аттестации в режиме онлайн. То есть когда аттестационная комиссия, допустим, сидит в Москве, а осужденные в какой-то колонии в Воронеже, допустим, или в Россоши отвечает на вопросы комиссии в прямом эфире.

Раньше это не было урегулировано на законодательном уровне, поэтому осужденных, которые выходили на итоговую аттестацию, приходилось привозить в академические центры, что влекло за собой лишние расходы, не говоря уже о проблемах с организацией конвоирования. Эти проблемы были решены с выходом нового закона об образовании.

***

Образование в местах лишения свободы, и в частности, профессиональное обучение, позволяет осужденным повысить свои шансы на устройство после освобождения не только через получение востребованных на воле специальностей. Повышение самооценки – вот одна из тех задач, которые решают преподаватели профессионального училища №4, обучающие осужденных пяти колоний Санкт-Петербурга и Ленинградской области. За 50 лет существования училище выпустило более 10 тысяч специалистов разных профессий – это операторы ЭВМ, столяры, электро- и газосварщики, электрики, сантехники, каменщики и операторы швейного оборудования. Сейчас здесь обучаются около 900 граждан, находящихся в исправительных учреждениях. Причем возраст учеников не ограничен. Особое внимание уделяется обучению несовершеннолетних осужденных. Руководство училища постоянно ищет пути улучшения условий обучения, разрабатывает новые образовательные проекты, которые направлены не только на профессиональное обучение. У микрофона директор училища № 4 Станислав Елагин:

Повышение самооценки – мы над этим работаем очень здорово. Я хочу сказать, что многие забывают, что граждане находятся в местах лишения свободы, что это, в принципе, временное состояние, что они, в конце концов, выходят оттуда. И в колонии же можно из человека сделать зверя, а можно человека все-таки направить,  чтобы у него была какая-то перспектива. И то, что мы в него зарядим в колонии, он непосредственно вынесет и в общество. И работая с такими ребятами, мы заботимся о гражданах наших регионов, чтобы было как-то безопасно им ходить.

Кроме традиционных для исправительных учреждений специальностей, в этом училище обучают и таким, которые директор училища называет рекреационными. Они предназначены для специфических групп заключенных.

Это художник росписи по дереву. Во-первых, там инвалиды – безрукие, безногие, ВИЧ-инфицированные, ребята такие, которые иногда просто приходят – им тяжело ходить, их приводят. Вот они садятся, и они рисуют. Если первые где два года рисовали какие-то углы, свастики – жесткость была – я психологов приглашал, они говорили – агрессия, так и прет. Вот. А сейчас рисуют иконы. Рисуют всяких Аленушек, роспись по дереву…Парень один жесткий у меня был, он говорит, Станислав Николаевич, сижу, и вот что-то из этого такое хорошее подымается изнутри, вот он рисует, нравится ему, очень это хорошо.

К сожалению, при всей очевидной пользе для перестройки личности человека, осужденного за уголовное преступление, широко этот опыт распространить пока не удается, и такую специальность ввели только в одной колонии.

Я эту специальность вообще взял… так получилось, что у меня была возможность поездить по тюрьмам Финляндии, Швеции, Германии, я обратил внимание, что все осужденные там что-то лепят, что-то рисуют. Я беседовал с психологами с местными, с руководством. Они сказали, что это обязательно надо делать, чтобы осужденные творчеством вот этим занимались. Но, к большому сожалению, у меня не получилось во всех, у меня только в одной колонии, потому что, как мне мотивируют – не выгодно вкладывать деньги в это, потому ни региону это не нужно, ни колонии самой это непосредственно не нужно. А то, что нужно для безопасности граждан, ну, никто это не учитывает.   

Уголовно-исполнительный кодекс определяет понятие исправление осужденных как формирование у них уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирование правопослушного поведения. Основными средствами исправления осужденных при этом являются: установленный порядок исполнения и отбывания наказания (режим), воспитательная работа, общественно полезный труд, получение общего образования, профессиональное обучение и общественное воздействие. В училище №4 стараются решать как образовательные, так и воспитательные задачи. Педагоги ставят перед собой не только узкие задачи обучения тем или иным специальностям, они стремятся и к более значимой цели – снять обиду на общество, которая сидит во многих заключенных, с тем, чтобы она не выплеснулась потом, после освобождения, в виде агрессии и очередного преступления.

У микрофона директор училища Станислав Елагин:

Воспитательное воздействие это методы такие, когда педагоги училища непосредственно работают с такими ребятами и то, что внутренне у них есть – раскрывают. Вот им рассказываем на уроках, а что такое жена. А что такое женщина, а что такое ребенок, вот родился именно твой ребенок. Мы приоткрываем как бы окошко и говорим, ребята, посмотрите, там другая жизнь есть, вот можно по-другому жить. И, действительно, криминальные университеты очень сильные и вот это сильное образование, оно как бы в противовес вот этим криминальным университетам становится.

На этом пути много проблем, в том числе законодательных. Существующая нормативная база не в полной мере учитывает потребности и задачи учебного-воспитательного процесса в исправительных учреждениях. Продолжает директор училища № 4 Санкт-Петербурга Станислав Елагин:

Приказ Минюста по организации начального профессионального образования в исправительных колониях. Он не убрал все закавыки. Например, нельзя, если парень получил образование где-то в лицее, колледже на воле, мы не имеем его брать на бесплатной основе, на бюджетной. Но если начальник колонии решил, сегодня ты варежки шьешь – мы должны научить его шить, а завтра вдруг он сваркой будет заниматься, значит, он должен получить специальность сварщика – мы не имеем права вот это делать.

Кроме того, согласно новым стандартам профобразования в колониях, училище не может присваивать выпускнику разряд выше третьего. Хотя все понимают, что устроиться на работу с третьим разрядом судимому человеку, только что вышедшему из колонии, весьма проблематично. Поэтому, если ведомство заинтересовано в том, чтобы задачи по ресоциализации бывших осужденных решались более эффективно, инструкции необходимо менять. Совершенно очевидно, что это будет отвечать и интересам общества в целом.

Вы слушали программу Облака. Всем привет.