Облака 31.05.2016

ОБЛАКА

31.05.2016

В эфире программа «Облака»...

Это передача о заключенных, для заключенных и для всех тех, кому не безразлична их судьба.

Здравствуйте. У микрофона Ирина Новожилова.

Осужденные, совершившие правонарушения в несовершеннолетнем возрасте и получившие наказание в виде лишения свободы, традиционно называются в России «воспитанниками» и содержатся в воспитательных колониях. Количество как воспитанников, так и колоний продолжает снижаться, и сегодня в одном таком учреждении обычно не бывает больше 70 подростков. В то время как в прежние времена население одной «малолетки» могло составлять до 500 человек и более.

Отсутствие перенаселенности помогает улучшить условия жизни и быта юных арестантов, а также более эффективно организовать их работу и учебу. Однако режим и учебно-воспитательный процесс до сих пор регулируется Правилами внутреннего распорядка, принятыми еще десять лет назад. Такой срок и 100 лет назад считался бы значительным, а в сегодняшнем быстроменяющемся мире это, как сказал классик по другому поводу - «дистанция огромного размера». С 2010 года Россия реализует Концепцию развития уголовно-исполнительной системы до 2020 года. На сайтах региональных управлений ФСИН размещена модель воспитательного центра – именно к такому виду учреждений планировалось перейти в результате реформы уголовно-исполнительной системы. Однако этого не произошло. Тем не менее, система меняется - и на практическом уровне, и в отношении нормативно-правовой базы. За десять лет число осужденных несовершеннолетних в воспитательных колониях снизилось в семь с половиной раз, и на территории этих колоний уже давно запрещено курить, хотя в действующих правилах внутреннего распорядка в списке разрешенных предметов до сих пор присутствуют и табак, и спички.

***

Несмотря на такое значительное сокращение числа подростков, содержащихся в воспитательных колониях, с ними, по-прежнему, трудно работать. В чем-то даже труднее, чем в те времена, когда их было до нескольких сотен в одном учреждении. Об этом говорят ветераны уголовно-исполнительной службы, в частности, педагоги колонийских школ, начинавшие работать еще до распада Советского Союза. В то же время сегодня правозащитным организациям удается привлечь в эти закрытые учреждения людей творческих профессий, которые с готовностью передают свои умения подросткам. Находясь в заключении, они охотно впитывают новые для них знания, эмоции и навыки, и таким образом меняются, расширяют свои творческие способности и возможности к самостоятельной и ответственной жизни после освобождения.

Виктория Ломаско – социальный художник, общественно-активный и просто неравнодушный человек, педагог по своей второй профессии, начала посещать воспитательные колонии в 2010 году. Хотя ее опыт, как и опыт каждого, уникален, он может быть интересен тем, кто захочет пойти по ее стопам или воспользоваться ее наработками при работе с трудными подростками. Особенно в закрытых учреждениях, поскольку именно там воспитанники, как ни странно, оказываются наиболее открытыми к восприятию нового и прекрасного. В самом начале, посещая колонию, Виктория Ломаско собиралась рисовать сама, но потом ей показалось этого мало, и ее концепция изменилась.

В какой-то момент мне стало понятно, что больше от меня будет пользы, если я буду не просто рисовать там что-то и показывать это вне колонии для любопытствующей публики. А буду что-то делать именно для воспитанников этой колонии. Я практически свела свое рисование к нулю и стала разрабатывать для них специальные уроки рисования.

Однако использовать свое педагогическое образование в чистом виде оказалось невозможно, так как в колонии не было практически никаких вспомогательных материалов. Были и другие трудности. Продолжает Виктория Ломаско:

Чему нас учили – для общеобразовательных, для художественных школ, для студии – в колонии это было неприемлемо: во-первых, потому что там минимум материалов – можно сказать, только то, что мы на себе в рюкзаках привозили: альбому, ручки, фломастеры, карандаши. Конечно же там нет постановок или мольбертов, красок. И другая причина – ротация группы. Потому что занятия мы могли проводить максимум один раз в месяц, и где-то в течении полугода группа полностью меняла свой состав. Потому что кто-то уже освобождался, а кого-то уже отправляли на взрослую зону.

Виктория Ломаско разработала восемь уроков рисования, с постепенным повышением сложности занятий. При этом ей пришлось исключить некоторые сложные приемы – многослойные штриховки карандашом, замеры пропорций, и другие. Во-первых, для этого было мало времени, во-вторых, курс был рассчитан на тех, кто не собирался становиться профессиональным художником или дизайнером. Смысл занятий был в другом.

Я разработала такую программу, чтобы акцент был именно на развитие эмоций, ассоциаций и логики…. Занятия заключаются в том, что … почти каждая группа – воспитанники, воспитанницы говорили – я не умею рисовать, я хочу научиться, но я не могу, а как? А покажите мне, как рисовать человека, а покажите, как рисовать котика, как рисовать церковь? Но это совершенно не разговор. На самом деле, художественное мышление оно не в том, чтобы срисовывать действительность, а чтобы увидеть, как она устроена.

Один из художественных приемов – это видеть не детали предметов, а абстрактную форму пространства между ними. Как ни сложно это звучит, у подростков в колонии это получается – и к концу урока они уже делают довольно точные копии с рисунков профессиональных художников.

Дети, которые только что говорили, что не могут нарисовать даже человечка-огуречика, вдруг делают такие копии. Потому что включается абстрактное мышление и логика… В этом же уроке мы делали уже постановку с натуры, и эти же умения переносили в жанровые зарисовки. И страх пропадает. Когда становится понятно: важно, как мы мыслим. Если мы мыслим аналитически, то мы можем рисовать все.

***

            Особенным успехом в колониях пользовались занятия по росписи тарелок и кружек. Рассказывает художник Виктория Ломаско:

Самый наш удачный урок – но исключительно потому что нашелся спонсор, фирма «Своя тарелка», и они предоставили нам материалы для уроков – керамику и краски. И вот мы решили привезти это на себе, просто опять так в рюкзаках, и даже остаться с ночевкой у одной из воспитательниц колонии. И два дня подряд проводили такие уроки. Если обычно на моих занятиях было 10, максимум 15 человек, когда появились керамические тарелки, специальные краски, кисти, это было настолько интересно для них, что рисовать захотела вся колония практически. И уже одну тарелку рисовали в две руки – кто-то придумывал, кто-то красил.            

Работа над тарелками не могла быть закончена внутри колонии, поскольку для завершения технологического процесса требовался обжиг. Законченные произведения – обожженная керамика - была привезена обратно в колонию на «родительский день» - когда туда приезжают родители осужденных. Импровизированная выставка произвела впечатление – и на родителей, и на самих авторов творческих работ, и доставила чувство удовлетворения организаторам.

Конечно у нас не было условий сделать там какую-то нормальную выставку… И когда мы видели, как воспитанники гордятся, что им есть, что подарить их родителям, и как  родители рады, мы поняли, что все это было не зря.

Цель работы Виктории Ломаско состояла в том, чтобы по разработанным конспектам, где детально расписано каждое занятие, - и по времени, и по необходимым материалам, - такие уроки рисования могли бы проводить люди неподготовленные – и без художественного, и без педагогического образования. И такой опыт уже был – директор Центра «Содействие» Наталия Дзядко успешно проводила подобные занятия в девичьей колонии города Новый Оскол Белгородской области.

***

Некоторые произведения, созданные подростками, вышли за пределы колонии, они увидели свет. Центр содействия реформе уголовного правосудия выпустил несколько календарей и набор открыток с рисунками и расписанными тарелками. Это неотъемлемая составляющая всего процесса, которая важна и для детей, и для общества. Продолжает художник Виктория Ломаско:

Для нас очень важно оформлять рисунки воспитанников в какую-то печатную продукцию. И это скорее не для тех, кто находится на воле – хотя такая цель тоже есть: показать, что с этими подростками можно и нужно работать… вообще это талантливые дети. У меня большой опыт мастер-классов, и в России, и за границей, и таких открытых учеников, как в колонии, не было нигде. Они там находятся в изоляции и когда даешь им какую-то интересную информацию, они впитывают сразу же. И для воспитанников важно, чтобы то, что они делают, результаты творческих занятий, были показаны вне стен колонии. И чтобы они получили какую-то реакцию извне. И … каждый раз, когда мы раздавали эти открытки, календари… было видно, что это дело очень стоящее, надо его продолжать.

Сюжеты этих рисунков у людей с воли, особенно, если это ровесники авторов, находящихся за решеткой, всегда вызывают сильную эмоциональную реакцию – ведь они отражают детские судьбы, часто очень нелегкие и драматичные. Часть оригиналов произведений попали в большие музеи, в том числе за границей.

Выставка была показана в рамках фестиваля Медиа-удар (активистского искусства) на ..выставке на фабрике в Москве, и постепенно уровень поднимался, и в какой-то момент рисунки воспитанников попали в Русский музей, на выставку актуального рисунка. И закончилось это все в Королевском музее в Мадриде, и я решали эти «наработки» подарить им в их фонд… хочу, чтобы этот большой материал где-то сохранялся и показывался.

В результате нескольких лет работы в детских колониях у Виктории Ломаско накопилось множество материалов – рисунков, текстов, фотографий, конспектов уроков. Из-за отсутствия ресурсов их пока не удается издать и сделать доступными для более широкой аудитории.

В то же время, их ценность очевидна для тех профессионалов, которые работают с так называемыми «трудными» подростками, а также с теми, кто преступил закон и осужден к наказаниям, не связанным с изоляцией от общества, или находится в местах лишения свободы. Методические разработки художницы Виктории Ломаско хорошо ложатся и в русло действующей Концепции развития уголовно-исполнительной системы, Одна из задач которой – это «внедрение моделей и программ развития трудовых навыков и умений, отвечающих возрастным особенностям и индивидуальным потребностям несовершеннолетних осужденных».

Вы слушали программу Облака. Всем привет.